Спасибо, что ушла - Андрей Щепин

Другое дело, что готовые к этому пинку принимают новые, назревшие правила игры – и выходят на новый уровень. Другие же даже от слабого толчка Вселенной со всего маху влипают в стену, ими же и созданную для защиты от перемен. Это, конечно, удерживает самых распоследних трусов на месте, но постепенно разъедает разочарованиями – от несделанного, несказанного, не выраженного, нерешенного.

И так до смерти или следующего волшебного пинка. Поэтому, как бы мы не относились к этому процессу, когда перемены уже близко, ты неосознанно начинаешь замечать в окружающих мелочах все более очевидные сигналы – пора, вперед, решайся! Wakeup, черт возьми! Встряхнись, на тебе уже метровый слой пыли!

Это может быть что угодно: случайная встреча, неосторожная фраза, забавный на первый взгляд случай. Что угодно, резонирующее с твоим нынешним состоянием. Абсолютно хаотичные, раскиданные по времени ситуации. Каждый такой мини-урок все очевиднее предыдущего, и в один переломный момент складываются в идеально подогнанный паззл.

Я этого всего не понимал долгое время, и поделом. Ведь упорно игнорировать знаки грядущих перемен, нагло лезущих прямо в лицо – значит эмоционально и духовно загибаться в костно-мясной телесной тюрьме. С упорством, достойным лучшего применения, я строил в своем сознании крепкую кирпичную стену, не задумываясь, как скоро мне придется влететь в нее от неотвратимого пинка Вселенной. Но все яснее ощущая те шаги, что двигали меня на пути к переменам.

Это было обычное пасмурное апрельское утро – когда на еще не расцветших деревьях едва наливаются почки и проклевывается первая хлипкая трава на газонах. Вместо очередного сидения в офисе шеф отправил меня обсудить сверстанный накануне проект о продвижении совместных проектов с представителем иногородней фирмы-партнера. Компаньон прилетел к нам в город в командировку буквально на день, и мне предстояло утрясти мелкие детали ближайших планов двух фирм.

В лобби небольшого отеля, где я должен был встретить гостя, было малолюдно. Скучающая у ресепшена горничная со стервозным лицом и выражением лица брезгливой породистой гончей то и дело бросала на меня укоризненные взгляды, будто я здесь сидел не по делу, а лишь занимал кресло, греясь их казенным отоплением. Но в мгновение ока девушка преображалась в милую и отзывчивую, когда к стойке регистрации подходил очередной постоялец. Наблюдать за ее лицемерными метаморфозами мне вскоре наскучило и я сосредоточился на бумагах, разложенных на журнальном столике.

– Уф, добрался, – раздался слева от меня уставший низкий голос.

Я инстинктивно обернулся: в соседнее кресло с шумом приземлился немолодой худощавый мужичок с морщинистым вытянутым лицом. Одет он был в желтую ветровку, коричневые брюки в сочетании с ярко-красными ботинками. К подлокотнику посетитель прислонил зеленый чемодан на колесиках. «Странное сочетание, ну да ладно», – хмыкнул я и вновь углубился в отчет.

– Вы что-то хотели сказать? – вдруг произнес мужичок.

Резко поднял голову и убедился – он точно смотрел в мою сторону и обращался ко мне. Странный гость уже успел расстегнуть молнию ветровки, под которой оказалась забавная блестящая ультрамариновая рубаха. На шее поверх ворота болтался ворох кулонов и амулетов. «Хиппи какой-то» – подумал я, но вслух произнес:

– С чего вы так решили?

– Я определенно заметил, как шевельнулись ваши губы, когда вы в первый раз на меня взглянули, – серьезно ответил незнакомец. – А потом еще хмыкнули, будто разглядели во мне что-то забавное.

– Нет, что вы. Вам, наверное, показалось. Извините, я тут пытаюсь работать. Важное дело. – И вновь демонстративно углубился в перебирание листов отчета.

– Мне определенно не показалось, но право ваше, – кивнул странный собеседник. – Но так ли все это важно, как кажется на первый взгляд?

– Определенно важно, – пробурчал я, не глядя в его сторону. – Это ведь моя работа. Я этим на жизнь зарабатываю.

– Но не всем судьбой предназначено перебирать бумажки, – донеслись до меня слова мужичка после минутной паузы. – Может все должно быть гораздо интереснее, чем есть сейчас. Варианты судьбы неисчерпаемы.

Я начинал злиться. Понятное дело, что мне не нужно было всерьез вчитываться в этот отчет, уже известный по содержанию вдоль и поперек. Но с его стороны виделся явный перебор с чтением моралей совершенно постороннему человеку.

– Послушайте, – я повысил голос и выразительно уставился на назойливого незнакомца. – Я все понимаю, но прошу мне не мешать работать.

Он в этот момент, не отрываясь, смотрел на меня, и улыбался. В руках мужичок методично тасовал массивную колоду карт с картинками.

– Такой молодой, а уже такой замученный, – посетовал он и продолжал тасовать карты. – Это ведь беда нашего мира, когда мы с каждым днем теряем способность любить. А вместе с этим – жить легко, играючи. Потому что как жить иначе, если не играя? Ведь в играх, больших и малых, и кроется вся наша жизнь.

– Легкомысленно как-то получается, – протянул я удивленно. – Или даже безответственно.

– Смотря как на все посмотреть, – продолжал улыбаться незнакомец. – Вот, к примеру, тебе наверняка интересно, что тебя может ждать впереди? Какие варианты развития событий могут быть? А зная это, попробовать сыграть в эту игру собственной судьбы.

– Это на картах что ли? – скептически ухмыльнулся я, глядя на колоду в его руках. – Вы гадаете?

– Кому-то может быть смешно, но часто серьезные люди ищут ответы на свои вопросы именно в них. Это не гадание, а только просмотр пространства вариантов. Небольшой расклад на Таро, а там уж сам решай, по душе тебе или нет. Настроение у меня хорошее сегодня, авось и тебе в чем-то помогу разобраться.

Глянул на часы – до встречи было еще около получаса. Все равно заняться нечем, этот отчет уже в печенках сидел. А так хоть время убью, и будет чем друзей при случае повеселить.

– Хорошо, – кивнул я снисходительно. – Покажите, если хотите.

Мужичок с громким скрипом придвинул кресло поближе к столику, нагло отодвинул мои бумаги. И застыл на минуту, склонив голову. Я терпеливо ждал. Потом выпалил какие-то малопонятные мне манипуляции с колодой. Вытянул из нескольких мест пять карт и вложили их картинками вверх.

– Так, что тут у нас, – задумался мужичок. – Не женат?

– Нет, – весело ответил я.

– Значит, будешь, – ответил он серьезно, по-прежнему пристально рассматривая карты. – Тебе выпадает карта свадьбы, причем очень скоро.

Я усмехнулся, но промолчал.

– А еще тебе карьерные перемены падают, причем серьезные, – продолжил объяснять мужичок. – Важные, кардинальные. Но важно решить, наконец, чего ты хочешь. Пока ясности нет – ничего не сработает.

– Хочу я того или нет? – попытался я съерничать.

– Ну что значит, хочешь или не хочешь? – парировал мужичок. – Вижу, что бардак у тебя в голове и не понимаешь, чего на самом деле хочешь от жизни. Пойди и поиграйся в новой песочнице, это не стоит великих трудов.

Ухмылка сползла с моего лица и накатывала задумчивость, как бы я не старался скрыть эмоции. Решил и дальше не перебивать, пусть договорит.

– Главное – понять, чего тебе надо, конкретно. Не решить ничего – будешь жить, как живешь, в этом бардаке. Ладно, – незнакомец резко сложил карты, спрятал колоду в карман, схватил чемодан и поднялся. – Удачи тебе. И помни: любовь всегда побеждает.

Я усмехнулся ему вслед и вновь углубился в бумаги. Но цифры и графики скакали перед глазами, сосредоточиться никак не получалось. Взглянул на часы – еще 15 минут. Успею. Сложил бумаги в папку и быстрым шагом добрался до бара.

Первым порывом было замахнуть бокал виски, но здравый смысл возобладал. Заказал двойной эспрессо. Махнул чашку четырьмя большими глотками. Выдохнул. Вышел на крыльцо покурить. Затянулся. Да, полнейший бардак в голове – ты прав, мужик. И жить с этим захламленным сознанием все тяжелее, все тревожнее.

После очередной пьянки по возвращении домой я потерял телефон. Из того бурно-хмельного веселья вспоминались, как в калейдоскопе, вереница злачных заведений большой компанией малознакомых людей. Мы пили, о чем-то болтали. Пахло странным мясом. Мутнело в глазах, сознание входило в измененное состояние. Я вывалился из бара, не прощаясь, где-то в районе трех утра. Такси до дома я вызвал зачем-то на другой конец улицы, похоже в пьяном угаре промахнулся адресом.